Искупление

12

Солнце неспешно преодолевало свой путь по ярко-голубому небосклону, нещадно обжигая кожу. Раскалённый воздух сдавливал и без того неровное дыхание, несмотря на повязку, которую я натянула до самых глаз. На многие мили вокруг растянулись волны песка, ослепительно искрящего под солнечными лучами. Как и любому оборотню, мне не нравился дневной свет, но я торопилась в родной город, Анубиссар.

Мы с моей верной верблюдицей Неби возвращались домой после нескольких месяцев странствий. Я работала наёмницей и мечтала накопить деньги на путешествие за Изумрудное море — в далёкие земли, где нет безбрежного песчаного моря, под ногами растёт трава, а с неба зимой падает снег. Мне всегда хотелось увидеть, как живут другие народы, поэтому я копила деньги на путешествие.

Мы достигли предместья Анубиссра к концу дня. Неби сбавила скорость и влилась в поток путников, желающих попасть в город через широкую арку. Мне пришлось вытянуться в седле, чтобы увидеть стоящих по обе стороны арки вооружённых до зубов стражников. Блеск их отполированных доспехов мог ослепить даже в лучах заходящего солнца, поэтому я невольно прищурилась и вновь уселась в седло.

От скуки я начала озираться вокруг, но ничего нового не увидела. С обеих сторон от дороги всё также колосился ячмень. Из глубины полей доносилось журчание воды, струящейся по оросительным каналам. Ближе к реке располагались поля и вспаханные огороды. На них каждый день трудились крестьяне, получая в качестве оплаты хлеб и пиво.

Внезапно позади раздался звук трубящего рога. Вереница путников спешно рассыпалась по сторонам. Через несколько мгновений по освободившемуся проходу пронеслась колонна во главе с наместником, поднимая клубы дорожной пыли. Я недовольно поморщилась и поправила маску, стараясь не закашляться.

Стражники, с которыми я уже имела честь общаться, широко заулыбались, когда я приблизилась к ним.

— Взгляните-ка сюда! — воскликнул один из них, — Кто это вернулся после долгого отсутствия? Сешафи, неужели это ты?

Я облачила свой ответ в вежливую форму, хотя у мужчин, разглядывающих меня во все глаза, на лицах застыли странные злорадно-ехидные ухмылки.

— Приветствую вас, любезные господа, — я улыбнулась, — Странствия мои оказались долгими. Но новости разлетаются как пожар, стремительно достигая даже отдалённые уголки мира. Вот и до меня дошли слухи, что банда Рашиди разобралась с налётчиками. Без вашего непосредственного участия.

С лиц стражников к концу моей речи слетела вся спесь, зато их сверкнувшие глаза с вытянутыми зрачками приобрели откровенно угрожающее выражение.

— Ты что же, женщина, — прорычал всё тот же оборотень, имя которого я не запомнила. Впрочем, меня подобные мелочи никогда и не интересовали, — Смеешь насмехаться над нами?

— Да что вы, помилуйте! — с притворным изумлением воскликнула я, — Просто хотела услышать об этом из первых уст. Слухи всё же разные ходят.

— Не смей шутить с нами, женщина! — прорычал уже другой стражник, резко дёрнув хвостом.

— Или мы давно с тобой душевных бесед не вели? — добавил третий c длинным шрамом от левого глаза до подбородка.

Душевные беседы, как выразился этот господин, состояли в умении орудовать клинком. И, признаться честно, в прошлый раз мою жизнь случайно спас во время вмешавшийся друг, поскольку хранители порядка не посчитали для себя зазорным напасть всем скопом. Воспоминания о том дне пробежали неприятным холодком по спине, и это уберегло меня от дальнейших легкомысленных ошибок.

— Приношу свои извинения, — изображая покаяние, произнесла я и прижала уши, — Не хотела обидеть добрых стражников.

— Больно ты кому-то нужна, женщина, — пренебрежительно сказал один из оборотней, заметив перемены в моём поведении.

— Тебе несказанно повезло, что мы сегодня пребываем в добром расположении духа, — заговорил молчавший до этого воин, — И позволим тебе беспрепятственно войти в город, если ты принесёшь нам в качестве извинений несколько бутылок вина, которые, не иначе как по счастливой случайности, лежат в одной из твоих сумок с левой стороны.

Оборотни выжидательно посмотрели в указанном направлении, а я чуть не скривилась от досады. Как только им удалось учуять? Специально же положила в ту сумку несколько головок чеснока, он должен был обмануть острый нюх оборотней. Похоже, мне в очередной раз придётся поплатиться за вспыльчивость.

— Как пожелаете, — послушно откликнулась я, нехотя извлекая запечатанные глиняные кувшины, — Да направит вас Анубис.

— Да хранит он всех нас, — машинально ответили оборотни, алчно разглядывая дань. Я же въехала в город, мысленно ругая себя за недальновидность. Ведь не в первый раз попадаюсь на этот трюк. Но каждый раз повторяется одна и та же история. Вот только сегодня обидно было вдвойне, потому как то вино я приберегла в качестве подарка для Яфеу — моего лучшего друга.

***

За прошедшее время город ничуть не изменился. На окраине всё также ютились лачуги — соломенные здания, обмазанные глиной. Некоторые из них были украшены незатейливым орнаментом, состоящим из красных и синих нитей. Местами краска облупилась и под ней виднелись бежевые пятна глины. Перед скромными жилищами обитатели разбили крохотные огородики, на которых выращивали целебные травы, жизненно необходимые каждому оборотню.

Наш народ славится своей выносливостью, особенно в сравнении с змееголовыми нагами, однако иногда глас Анубиса слышен слишком громко, поэтому нам всё же приходится волноваться о безопасности своих сородичей. Дикий шакал, в которого может превратиться любой оборотень, опасен для всех. Поэтому мы выращиваем травы, которые помогают обрести спокойствие и контролировать гнев.

Наш город мало чем отличается от обителей других кланов, разве что погодные условия в местных краях суровее. Но принцип строения у всех одинаковый: ближе к берегу реки и окраине располагаются самые простые дома, в центре же построены прекрасные особняки и храмы богам. Усерднее всего мы, разумеется, почитаем Анубиса, согласно легенде сотворившего нас по своему образу и подобию и даровавшего одному из наших предков — шакалов — человеческое обличье. Но и про остальных богов забывать не стоит, ибо в гневе своём они могут наслать на весь клан неисчислимые беды и проклятия.

Я меланхолично наблюдала за шедшими по улице рабами, согнувшимися под тяжестью переносимого груза. Позади них вальяжно шёл надзиратель, время от времени щёлкающий хлыстом, не иначе как для собственного удовольствия. Неподалёку играли дети, весёлым хохотом оглашая соседнюю улицу. От апатичного наблюдения меня прервал друг, неожиданно вышедший из-за угла таверны, хоть я и не представляю, что он мог там делать, ведь все заказы мы принимаем у мастера Ашэя. Яфеу никогда не обращал внимания ни на какие препятствия. Вот и сейчас он шёл против общего потока, приметив меня среди толпы.

— Сешафи, приветствую тебя! Давно не виделись! — оборотень радостно улыбнулся, сощурив от яркого солнечного света серебристые глаза.

— Приветствую тебя, Яфеу! Искренне рада тебя видеть!

— Значит, твои странствия закончились? Не желаешь ли поведать мне о них? — юноша подошёл поближе и пристально осмотрел меня с головы до ног.

— Разумеется, Яфеу. Но позволь мне прежде отдохнуть после долгого пути.

— В таком случае предлагаю встретиться во втором часу сумерек в квартале торговцев. Надеюсь, ты не забыла путь до местной таверны?

— Разумеется нет, — ответила я другу и задорно улыбнулась. Одного его присутствия было достаточно для того, чтобы жизнь заиграла для меня яркими красками, придавая сил.

— Да хранит тебя Анубис, — попрощался со мной оборотень и ободряюще улыбнулся.

— Да озарит он путь твой, — почтительно ответила я и продолжила свой путь домой.

***

Ровно в назначенное время я стояла возле таверны. Мимо проходили оборотни, либо спешащие по своим делам, либо просто наслаждающиеся свежим ночным воздухом и серебристым светом луны. Ночь была прекрасна и спокойна, её умиротворение не омрачали даже раскинувшиеся на противоположном берегу усыпальницы, которые у меня всегда вызывали дрожь.

— Приветствую тебя, Сешафи, — пока я была поглощена мыслями, ко мне незаметно подкрался друг.

— Приветствую, Яфеу, — ответила я, лучезарно улыбаясь оборотню.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга, оценивая произошедшие с нами перемены за, казалось бы, столь незначительный срок. Мой друг выглядел как и всегда: спутанные короткие волосы медного оттенка, тёмные круги под глазами, которые, казалось, будут там вечно, и тонкий нос с небольшой горбинкой. Мы крепко обнялись.

— Рад, что ты пришла, — искренность в его голосе невозможно было не заметить, — Мне показалось, что прошли годы.

— Мне тоже, — я по-доброму улыбнулась юноше и завиляла хвостом, который зачастую меня не слушался и выдавал истинные чувства, — Ты же знаешь, что в этот город я стремлюсь только из-за тебя.

— Знаю и ценю это, — ответил юноша и жестом пригласил зайти под навес, где расположились столы и ковры, на которых сидели постояльцы. Сейчас их оказалось не так уж много и мы с лёгкостью выбрали пустующий стол, постаравшись устроиться как можно дальше от остальных. Обычно в этой таверне сидят такие же наёмники, ждущие нанимателей, попивая пиво или просто общаясь с собратьями.

Около получаса мы разговаривали о всяких мелочах, произошедших с нами за прошедшее время. Мой друг рассказал о своих приключениях будничным тоном, но мой рассказ слушал очень внимательно, со скрытым блеском в серебристых глазах. Мне, с одной стороны, было приятно, но, с другой, настораживала сухость, с которой говорил Яфеу про собственную жизнь.

Мы успели немного подкрепить наши силы ячменными лепёшками и финиками, когда друг извлёк из-за пазухи папирус и протянул его мне с самым загадочным и многозначительным видом. Пристально вглядевшись в его лицо, рассматривая каждую его черту, я подозрительно сощурила глаза. Яфеу ответил мне невозмутимым взглядом и указал на свёрнутый пергамент, поторапливая меня. В этот момент ко мне пришло озарение: дело может обернуться прогулкой в Дуат. Неуверенно, с тревожным замиранием сердца я развернула тонкую бумагу и вчиталась в стройные колонны иероглифов.

— При всём моём уважении, мой друг, мне придётся отклонить столь «заманчивое» предложение, — ответила я через несколько секунд. Моя интуиция в очередной раз не подвела. Дело оказалось крайне опасным, а жизнь важнее денег, потому что их значимость в загробном мире представляется мне сомнительной. Ко всему прочему, путь в Дуат сейчас мнится мне несколько преждевременным.

— Но ты даже не знаешь деталей, — возмутился Яфеу.

— И не желаю, — непреклонно ответила я, вставая из-за стола, — Приношу свои извинения, но моё решение останется неизменным. Да хранит тебя Анубис.

С этими словами я кинула на шероховатую поверхность стола несколько мелких монет и направилась к выходу, желая как можно быстрее раствориться в темноте царящей ночи от прозорливого взгляда моего друга. Как уже упоминалось выше, он обладал поразительным чутьём на опасного рода приключения, и я не хотела быть их частью.

Через несколько минут стремительной ходьбы я приблизилась к берегу реки, усыпанному хижинами рыбаков. Рядом с водой песок пронизывали толстые мясистые стебли алоэ, покрытые ночной росой. Воздух возле журчащей водной глади был гораздо прохладнее, поэтому я невольно поёжилась.

Буквально через несколько секунд за моей спиной послышались торопливые шаги и вскоре перед моим хмурым взором предстал Яфеу, спрятавший папирус в нагрудный карман.

— Сешафи, окажи мне честь и выслушай меня.

— Внимаю тебе, о юный отрок. Поведай мне, о своих злоключениях, которыми ты опять решил подвергнуть свой любопытный нос, — шутливым тоном ответила я после того, как меня удостоили многозначительным взглядом. Яфеу, вкупе с остальными достоинствами, отличался завидной настойчивостью. Поэтому, покидая низкий навес таверны, я всего лишь желала избавиться от лишних ушей и взглядов.

— Заказ может показаться тебе не очень приятным, — осторожно начал Яфеу, — но он очень прибыльный.

— Мертвецам деньги ни к чему, — упёрто ответила я и принялась прожигать собеседника негодующим взглядом, выражая свою непоколебимость.

— Мне очень нужна твоя помощь, — на одном дыхании выпалил друг, прижав уши, — В этот раз я действительно попаду в большие неприятности, если дело не выгорит.

— Не мои проблемы, — тут же ответила я и обернулась к реке, на которой, словно призраки, плыли корабли, — Тебе давно следовало научиться более избирательно относиться с заказам. Не в первый раз ты подвергаешь себя и своих напарников риску.

— Подожди-подожди! — запротестовал Яфеу, — Да оттуда всего-то и надо взять одну вещь. Не больше. А оплатят так щедро, что ты сможешь сразу же отправиться в плавание!

Я задумалась всего лишь на мгновение, но затем отрицательно мотнула головой.

— Ты прекрасно знаешь, что нельзя беспокоить усопших. Боги могут покарать и за меньший проступок. Яфеу, настоятельно советую отказаться от этого заказа.

— Да как я могу? — вспыльчиво воскликнул оборотень, резко дёрнул хвостом и стремительно подошёл ко мне, — Ты не хуже меня осведомлена о последствиях такого поступка!

— Честь можно восстановить, а вот жизнь — нет! — также гневно ответила я, почувствовав, как начинают удлиняться клыки и когти, — Думать надо было прежде чем взяться за работу.

— Да послушай ты, Сешафи! Нас даже никто не заметит. В той гробнице есть тайный лаз, через который мы и проникнем! Никто ничего не узнает. Даже твои всевидящее боги! К тому же, их уже столетия никто не видел.

— Не слишком ли ты самоуверен? — оскорбившись по непонятной причине, ответила я, — Как я уже сказала: участвовать в этом не буду! Запад для мёртвых, восток для живых.

— Упрямица, — мрачно выговорил Яфеу, — Я же о тебе забочусь. Долго ещё будешь копить деньги, чтобы уехать отсюда?

— Найди себе другого напарника, — резко ответила я и развернувшись зашагала прочь. Но ловкий оборотень в миг очутился спереди и преградил дорогу.

— Надо ограбить гробницу почившего наместника, — быстро выпалил он.

Надо признать, после такого аргумента, я застыла на месте словно статуя, удивлённо разглядывая спутника. Наместник тот многим жизнь успел испортить, включая мою семью.

— Ну и кому же понадобилось ограбить его гробницу? — подозрительно вопросила я, — У большинства из клана на подобное денег не хватит, да и вряд ли для них это дело окупится. А значит…

— Верно думаешь, — перебил меня Яфеу, — Но не осмотрительно будет назвать имя вслух, — прошептал друг и осмотрелся по сторонам, навострив уши.

— О безопасности раньше надо было думать, — насмешливо ответила я, но потом сникла, — Всё же лучше тебе отказаться от заказа. На суде мы никого обмануть не сможем, если боги раньше не придут за нашими душами.

— Не могу, — грустно ответил мне собеседник, — Я клятву дал.

— То есть заплатят действительно много, — раздражённо произнесла я, махнув хвостом. Затем посмотрела на Яфеу, который бросил на меня виновато-умоляющий взгляд. Бросить его одного было совестно, да и возможность отомстить наместнику, пусть и усопшему, приятно согревала душу.

— Хорошо, — недовольно и со вздохом пробурчала я, — Не бросать же тебя одного.

— Да хранит тебя Анубис, Сешафи! — радостно воскликнул Яфеу и крепко меня обнял.

— Да озарит он путь твой, — ответила я.

***

Мы договорились встретиться следующей ночью, предварительно подготовившись к заданию. Я взяла с собой все необходимые инструменты и оружие и отправилась на противоположный берег реки, мысленно умоляя богов о прощении. Наконец лодка глухо стукнулась об илистый берег и я отложила вёсла. Ночь выдалась очень светлой: в иссиня-чёрном небосводе сияла полная луна, что могло сильно помешать. Впрочем, на этой стороне живые редко попадаются, а от взглядов с другого берега можно скрыться в тени гробниц.

Яфеу пришёл вскоре после меня, когда я лениво стояла возле стены гробницы наместника.

— Готова? — спросил оборотень без лишних приветствий.

— Разумеется, — я подтвердила свой ответ, похлопав по поясу с интруметами.

— Заказчик сказал, что в гробнице есть потайной ход, через который мы можем пробраться.

Я презрительно хмыкнула.

— Потайной ход в гробнице наместника? Не слишком ли напыщенно для него? Кому он вообще нужен?

— Это не наше дело, Сешафи, — начал было Яфеу, но я прервала его резким жестом руки.

— Мы собираемся ограбить мертвеца. Это как раз наше дело. И я не доверяю твоему заказчику. Мы не знаем, ни откуда он взял эти сведения, ни о ловушках, которые нас могут поджидать прямо на входе. Поэтому предлагаю взломать печать. Все богачи одинаково охраняют свои гробницы, так что у нас не должно возникнуть проблем.

— Ты из ума выжила, Сешафи? — громким шёпотом вопросил оборотень, — Как ты собираешься взломать магическую печать, не потревожив стражей гробницы?

— Не надо на меня так удивлённо смотреть. Всё закрытое можно отпереть. Доверься мне.

— Но печать ведь магическая… — продолжил настаивать на своём Яфеу.

— Я справлюсь.

— Думается мне, что возле парадного входа ловушек больше, — задумчиво протянул напарник, — А про потайной вход осведомлено крайне малое количество живых. Доверие к заказчику у тебя может отсутствовать вовсе, но, смею тебя уверить, успех нашей миссии в его интересах.

— Что же нам следует украсть такого важного? — вкрадчиво поинтересовалась я.

— Как тебе известно, предыдущий наместник не отличался честностью. Он захватил с собой кое-что лишнее.

— Ясно, — хмыкнула я, — Тогда пойдём быстрее.

Мы обошли здание, расписанное письменами при помощи ярких красок. Песок казался ледяным, мерцая под яркими лучами луны. Потайной ход оказался с левой стороны усыпальницы. Яфеу приложил какую-то печать, слепленную из глины, и я отчётливо ощутила шлейф магии. Перед нами бесшумно расступились камни, и мы оказались внутри.

— Интересно, где ты достал эту печать, — подозрительно проворчала я, — Наши точно не моли создать подобное, слишком тонкая работа. Купили у нагов? Или просто своровали?

— Я не задавался этим вопросом, Сешафи, — недовольно откликнулся мой спутник, осматриваясь вокруг.

— Должна признать, что ты отнюдь не любознателен, — язвительно заметила я.

— Что способствует выживанию, как тебе и самой прекрасно известно.

Я фыркнула и сделала шаг вперёд, оказавшись рядом с Яфеу. Мы очутились в довольно просторной комнате, посреди которой величественно возвышался позолоченный саркофаг. Вдоль стен тянулась огромная вереница с сундуками, заполненными драгоценными камнями и несколько дорогих деревянных столов, на которых лежали какие-то свитки, шкатулки с украшениями и прочими атрибутами богачей. Среди всех драгоценностей особенно выделялся лазурит: огромный камень лежал в куче золота, на самой её вершине и заманчиво блестел в полумраке.

— Ты знаешь, что именно нам нужно?

В этот момент каменная стена за нами снова стала монолитной, отчего мне на миг сделалось дурно: холодный озноб пробежал по спине.

— Мне дали точное указание, — неохотно отозвался Яфеу, всё ещё осматриваясь по сторонам. Тревожное чувство кольнуло сердце, и я обошла друга. И в очередной раз оказалась права. В глазах оборотня блестела жажда наживы. Я щёлкнула пальцами перед его вздувшимися ноздрями и предупреждающе прорычала:

— Даже не вздумай!

— Просто смотрю, — пробурчал Яфеу, но прекратил озираться по сторонам.

Затем он подошёл ко столу, на котором были аккуратно сложены свитки. Недолго разглядывая их, он взял один и быстро спрятал в нагрудный карман.

— Дело сделано, — сухо констатировал он, похлопывая себя по груди там, где спрятался свиток.

— Отлично, тогда выдвигаемся. Не нравится мне это место, — я передёрнула плечами, боязливо осматриваясь по сторонам.

— Всё ещё считаешь, что боги нас покарают? — насмешливо поинтересовался Яфеу.

— Это вполне в их власти, — тихо ответила я и развернулась к выходу.

Не знаю почему, но покинув гробницу, мне отнюдь не стало легче. Напротив, сердце сжал болезненный холод тревоги. И хоть мы провели в усыпальнице совсем немного времени, ночной воздух словно взбудоражил мои страхи и мне казалось, что кто-то пристально следит за нами из теней. Я обернулась. Стена как раз сомкнулась за Яфеу, и меня насторожил блеск в его глазах. Подозрительно прищурившись, я пристально глядела на него, но напарник весело мне подмигнул, ещё раз похлопал себя по нагрудному карману и жестом указал на противоположный берег реки. Только я хотела сделать первый шаг, как сзади послышался какой-то шелест. Будто песок заструился от порыва ветра. Вот только воздух был незыблемым. Я машинально повела ушами и резко оглянулась, чувствуя, как сердце начинает бешено колотиться. Взглянув на совершенно спокойное лицо Яфеу, я тем не менее не нашла подтверждения своим страхам. Решив списать всё на нервозность, я стремительно направилась к лодке, желая покинуть западный берег как можно быстрее. Однако, мы успели сделать всего несколько шагов, когда из-за спины раздался угрожающе-насмешливый шипящий свист:

— Во-о-о-р.

Моё сердце на мгновение словно перестало биться. Я почувствовала, как отхлынула кровь от лица, а руки словно пронзили сотни иголок. Медленно развернувшись, я ужаснулась: перед нами стояла Меритсегер. Я была в этом точно уверена. Богиня предстала в своём истинном облике: в лунном сиянии возвышался огромный лев с горящими зелёными глазами. Яфеу устоял на ногах, хоть и сдавлено охнул, а я упала на колени, низко склонив голову.

— Поздно дрожать от страха, — прошипела богиня, — Во-о-о-о-ор.

Мы с Яфеу молчали. Не знаю о чём размышлял он, я же была в ужасе и думала только о том, что не хотела так скоро оказаться на пути в Дуат. Но нас поймали. Значит, суд мы не пройдём.

— Ты нарушил покой усопших. Ты украл, — прошипела богиня, с отчётливо нотками удовлетворения в голосе, — Ты будешь наказан.

— Лазурит! Ты взял тот камень! — я в отчаянии заломила руки.

— И теперь понесёт наказание, — холодно констатировала львица.

— Наказание? — дрогнувшим голосом переспросил Яфеу. В его широких серебристых глазах отчётливо читался страх, хотя на лице застыла маска невозмутимости.

— Ты проведёшь весь остаток жизни в своём истинном облике. Твой разум покинет тебя, твоя жизнь будет лишь иногда неясными обрывками проноситься перед глазами. Так ты отплатишь за то, что нарушил волю богов.

Моё сердце в ужасе заколотилось. Не успела я даже пошевелиться, как Меритсегер исчезла, растворилась словно утренний туман.

— Яфеу, — мои губы едва слушались меня, а голос был сдавленным и тихим.

Но друг не смог ответить. Его тело покрылось чёрной шерстью, раскрашенное в боевой окрас лицо обернулось звериной мордой с широким оскалом белоснежных зубов, а в глазах читалась неукротимая ярость.

— Яфеу, — ещё раз медленно проговорила я, потянувшись к рукоятке меча.

Шакал утробно зарычал и пригнулся, явно намереваясь напасть. Из его пасти капала слюна, шерсть на холке вздыбилась, а пышный хвост резко вилял из стороны в сторону. Я замешкалась, не решаясь напасть на друга с оружием и желая воззвать к его разуму. Зверь, однако, больше не стал тратить время на раздумья. Он резко подскочил и устремился ко мне в высоком прыжке, я едва успела уклониться. Шакал извернулся прямо в воздухе и в следующее мгновение острые как иглы зубы впились в моё плечо. Я сдавленно вскрикнула и изо всех сил ударила обезумевшего друга локтём в живот. Зверь обиженно взвизгнул и ослабил хватку.

Я отбежала на несколько шагов и осторожно прикоснулась к ране. Из глубоких порезов обильно сочилась кровь, а рука онемела и не желала слушаться.

— Проклятье, Яфеу! — процедила я сквозь зубы, — Приди в себя.

Шакал, однако, не желал ни о чём думать. Он вновь бросился на меня. В этот раз мне удалось не только увернуться, но толкнуть зверя в полёте. В результате он перевернулся в воздухе и ударился спиной о стоящее поблизости надгробие. Камень на нём треснул, разорвав цепь выгравированных иероглифов.

Яфеу злобно зарычал и с трудом встал на лапы. На секунду мне показалось, что в его горящих глазах появились проблески сознания, но даже если и так, они тут же исчезли, покрывшись пеленой кровавой ярости.

Шакал на сей раз начал обходить меня со стороны, выискивая слабое место. Мы смотрели друг на друга не отводя взгляда: оборотень, пригнув голову, ходил по ледяному песку вокруг меня, а я тем временем ждала, пока затянутся раны на плече.

Внезапно земля под моими ногами дрогнула. Песчинки, будто повинуясь чьей-то воле, бурным потоком устремились в сторону. Через секунду перед треснувшим надгробием брызнул фонтан из песка и камня. Я закрыла лицо руками и присела. Никогда раньше не приходилось иметь дело с мёртвыми, но все рассказы сводились к тому, что именно таким образом они появляются, если какому-то смертному вдруг взбредёт в голову нарушить их покой. Кладбище и усыпальницы — священное место для всех: и живых, и усопших, поэтому беспокоить тех, кто мирно спит в могилах, чревато последствиями.

«Два раза за одну ночь», — невесело подумала я и встала, нащупывая на поясе метательные ножи, — «Сплошное веселье».

По неясным причинам все мумии на кладбище почувствовали себя страшно оскорблёнными нашим святотатством: новые фонтаны извергались из песка, а на их месте появлялись зияющие чернотой ямы. Мы с Яфеу замерли: шакал навострил уши и склонил голову, наблюдая за тем, как из земли появляются обмотанные в пожелтевшие бинты руки.

Стоило первой мумии показать свой очаровательный лик под блеском луны, как я тут же отправила кинжал в полёт. За время моих странствий мне не раз приходилось попадать в переделки, поэтому лезвие было зачарованно против всякой нечисти. Мумия удивлённо раззявила беззубый рот, горящие янтарём глаза потухли и усопший вновь оказался в своей могиле, на прощание нелепо взмахнув руками. Яфеу тем временем зарычал и бросился на ближайшего к нему зомби, схватив его за ногу. Шакал дёрнул головой и повалил мумию на песок. Мертвец попытался встать, но оказался слишком медлительным и неуклюжим: оборотень впился ему в шею и разгрыз в мгновение ока.

Я тем временем метала кинжалы, целясь точно в головы восставшим из могил. Но моих запасов не хватило на всех мумий, желающих принять нас в свои ряды. Я промахнулась всего один раз и недовольно фыркнула, а затем вновь взяла в руки меч, готовясь к жестокой битве. Фонтаны продолжали взрываться, но уже поодаль, а из ближайших могил успели вылезти мумии. Поначалу они неловко переваливались с ноги на ногу, напоминая медведей, про которых я краем уха слышала от путников с далёкого севера, но довольно быстро приспосабливались и походка мертвецов становилась увереннее.

Яфеу, видимо, решил направить свой звериный гнев против более опасного и многочисленного врага. Друг проворно хватал восставших из могил за пятки или прыгал на них, затем опрокидывая на землю. У мумий не оставалось шанса, но на долго ли хватит сил у Яфеу? К нам неотвратимо приближалась волна мертвецов с горящими глазами. Некоторые из них гневно указывали на нас полусгнившими пальцами, будто уличая в преступлении.

Впрочем, особо размышлять времени не было. Я взмолилась Анубису, умоляя о благословении, и коснулась пальцами деревянной фигурки, которую успела выстрогать однажды ночью. До меня добралась первая мумия. Когтистой лапой она попыталась распороть мне живот, но я быстро увернулась и отточенным годами тренировок движением отрубила мертвецу голову. Тем временем ко мне подбирался ещё один, напав со спины. Кончики его когтей мазнули по открытому предплечью, слегка оцарапав его. Я стремительно развернулась и всадила клинок в то место, где у мертвеца прежде было сердце. Усопший с неподдельным удивлением глянул на меня, а затем осыпался пеплом. Я довольно улыбнулась: не зря я всё-таки наложила чары на мой верный меч у лучшего заклинателя в городе.

Вместе с Яфеу мы уничтожили с десяток мумий, но наших сил явно не хватало на целое кладбище. Я размышляла, что можно сделать и одновременно хлопала ладонями по многочисленным мешочкам, притороченным к поясу.

— Да хранит нас Анубис, — прошептала я, обнаружив кое-что интересное. В одном из карманов лежал особый порох. Если его правильно использовать, то можно превратить всю армию мертвецов в живое пламя. Но для этого нужна хотя бы искра. А мумии вряд ли пожелают остановиться и вежливо подождать, пока я достану камни и подожгу их полуистлевшие бинты.

«Надо выиграть время», — подумала я и побежала вперёд, на бегу убирая меч.

Мумии не ожидали такого поворота событий. Несколько секунд они оторопело смотрели, как я бегу к реке, а затем бросились вслед за мной, кажется, даже забыв про Яфеу. Этого времени мне хватило, чтобы достать щепотку пороха. Круто развернувшись, я помахала мертвецам рукой и бросила на них первую пригоршню чёрного порошка. Мумии не обратили на мой жест никакого внимания. Они лишь свирепо завыли и потянули ко мне руки в неутолимом стремлении разорвать на части. Ещё раз улыбнувшись, я вновь побежала вперёд, на этот раз на встречу моим преследователям и лишь в последний момент вильнула в бок, прыжками перемещаясь меж развороченных могил и волн песка. Вскоре все желающие, да и не только они, были покрыты тонким слоем пороха, а я, не останавливаясь ни на секунду, достала из очередного мешочка камни и теперь отчаянно пыталась выпустить из них искру. Но, как назло, даже намёка на неё не было.

Где-то вдалеке завизжал Яфеу. Видимо, мумии всё же вспомнили про него. Резко развернувшись, я побежала к другу. Наконец, неподатливые камни всё же выплюнули из себя рыжие искры. Развернувшись, я подождала, когда ко мне подбежит несколько мумий, возглавляющих с воем бегающую за мной процессию.

«Никогда бы не подумала, что у меня может быть столько последователей», — весело подумала я, — «Кому огонька?»

Я ещё раз ударила камнями друг о друга. На этот раз из них вылетел целый сноп искр, которые разлетелись в разные стороны. Мумии не обратили на них никакого внимания. Но уже через мгновение первый мертвец отчаянно завыл. Попавшая на него искра жадно впилась в бинты, а порох сделал своё дело.

Обычный огонь не страшен для усопших. Мёртвые проходят сквозь него, не обращая внимания. Но священное пламя, языки которого сейчас плясали на мумии, не только смертельно для живых, но и причиняет страшные муки иссохшей плоти.

Первый мертвец загорелся как спичка, а за ним последовали остальные. Я бы с удовольствием полюбовалась этим зачаровывающим зрелищем, но мне пришлось броситься к другу. Оказалось, оборотень сражался против четырёх мумий, которые пытались прижать его к стене гробницы наместника. В свете луны я увидела, что шерсть Яфеу слиплась от крови, а на правом боку протянулись глубокие борозды от когтей.

Вновь обнажив меч, я стремительно побежала вперёд, а затем высоко подпрыгнула в воздухе. Одна из мумий, которую я выбрала своей целью, медленно обернулась, но успела лишь задрать голову вверх. Я взмахнула мечом и косым ударом опустила его вниз, оставив в воздухе серебристый росчерк. Мертвец с зияющей раной на груди осыпался пеплом, а я уже замахнулась для следующего удара, целясь его товарищу в голову. Мумия уклонилась и попыталась выхватить из моей ладони меч, но я пнула её ногой в живот, а затем вонзила меч в спину.

Яфеу явно вдохновило моё присутствие. С новыми силами он напал на одного из мертвецов, крепко вцепившись ему в руку. Усопший попытался стряхнуть наглеца и ударил его кулаком по голове, но шакал не разжал челюсти. Я подбежала к оборотню, успев попутно отрубить руку второй мумии. Она, вероятно, почувствовала себя несправедливо обделённой вниманием и попыталась схватить Яфеу за шкирку, но осуществить этот план ей помешал мой клинок. Мертвец недовольно глянул на меня и занёс для удара оставшуюся у него конечность, однако в следующее мгновение истлел, так и не сумев понять, откуда у него в груди появился меч, которого секунду назад там точно не было.

Остался последний. Вдвоем мы быстро покончили с ним, оставив на песке очередную кучку пепла. Я облегчённо вздохнула и посмотрела на Яфеу. Ярость в его глазах утихла, вместо этого в них читалась признательность. Впрочем, у меня сложилось впечатление, что старый друг так и не узнал меня, а только был благодарен за спасение жизни.

— Стой тут, я обработаю твои раны.

Не знаю, зачем я сказала это вслух. Шакал всё равно меня не послушал. Прижав уши, он вдруг пустился наутёк, в мгновение ока скрывшись за усыпальницей наместника.

— Да стой же ты! — крикнула я вслед пушистому хвосту, окрашенному в бордовые цвета в зареве пламени.

«Огонь?» — подумала я и оглянулась.

Кладбище превратилось в настоящее пекло. Мумии подожжёнными куклами бесцельно бегали по нему, пытаясь погасить языки пламени. Песок плавился под их ногами, а уцелевшие ранее надгробия обуглились и треснули. Я с широко раскрытыми глазами наблюдала за происходящим. Представшая перед взором картина напоминала фрески, которые я видела в храме Апопа. На них тоже были горящие оборотни, не сумевшие пройти все двенадцать врат на пути в загробный мир.

Немного постояв на месте, я всё же решила покинуть столь недружелюбное место. Убрав меч в ножны, я потянула носом воздух, пытаясь учуять в свежем ночном воздухе след Яфеу. Надо найти друга и придумать, как вернуть ему человеческий облик.

Однако меня ждал неприятный сюрприз. Стоило только сделать первый шаг вперёд, как со стороны берега я услышала лязг металла и гневные окрики. Обернувшись, я увидела отряд вооружённых оборотней во главе с наместником, за спиной которого стоял знакомый страж. Шрам на его левой щеке причудливо изогнулся от растянувшейся на лице злорадной усмешки.

«Какая я, однако, везучая», — со смешком подумала я. Оборотни легко заметили меня в отблесках утихающего огня. Выражения их лиц не предвещали ничего хорошего.